Илья Колнин

В рубрике «Паспорт республиканца» участники рассказывают о себе — о своём пути в науку, успехах и провалах и о том, зачем им всё это нужно.

О пути в науку

Я занимаюсь китайским языком с 6 класса. Мне всегда нравилось его учить, это казалось чем-то необычным. После 9 класса я поступил в Лицей Вышки. Тогда, в первом наборе, еще не было профильной системы, и ни китайский язык, ни востоковедение не входили в список предметов по выбору. Тем не менее, это продолжало интересовать меня, поэтому я решил идти на «Востоковедение» и продолжать заниматься языком. 

О роли востоковеда

Востоковеды могут заниматься всем – экономикой, политикой, социологией, историей, культурой, музыкой, но на базе конкретного региона. Я китаист и занимаюсь Китаем, но могу проводить и междисциплинарные исследования. Вариативность подходов к исследуемой проблеме очень широка, это зависит от компетенций, которые есть у человека и от того, кого он может привлечь к совместной работе. 

История взаимоотношений России с Востоком показывает, что востоковеды нужны. Например, во время ввода советских войск в Афганистан почти все востоковеды говорили, что это будет ошибкой, но к ним не прислушались. Такие моменты показывают, что эта отрасль тоже должна влиять на принятие решений на государственном уровне, хоть это и не столь очевидно, как в случае с экономикой или политикой.

Без фундаментальных исследований Востока не будет базы, на которой можно заниматься современным Востоком. 

Китайская история циклична: в какой-то момент династия поднимается, постепенно происходит ее угасание, внутренний кризис, люди бунтуют, монарх теряет небесный мандат, одна династия низлагается и за ней приходит новая. Если не понимать этих циклов и того, что происходило раньше, в будущем можно наступить не на одни грабли.

О языковой стажировке и учебе в Китае 

Моя первая шанхайская языковая стажировка длилась всего месяц. Шанхай показался мне слишком современным и не китайским, но я успел проехаться по близлежащим регионам. Тогда я впервые попал в Нанкин – исторический город, который был столицей Китая в течение нескольких эпох.

Во второй раз на годовую стажировку я поехал в Нанкин намеренно, чтобы посмотреть весь комплекс интересующих меня исторических памятников и зданий. К тому же, Нанкинский университет хоть и не так известен, как Фуданьский или Цинхуа, но тоже считается одним из топовых китайских вузов.

В Нанкин я поехал по правительственному гранту, который можно получить через Министерство образования РФ. Одно из требований – сертификат HSK* четвертого уровня или выше из шести возможных.

*HSK – экзамен на уровень владения китайским языком для тех, кто не является носителем языка, в т.ч. для иностранных студентов.

Об исследовании Китая в Китае

В России нет доступа к такому количеству архивов и публикаций, как в Китае, поэтому будучи там, я старался ходить в библиотеки, музеи, фотографировать, записывать, приобретать литературу, чтобы по возвращении в Россию был материал, с которым можно работать.

Несмотря на то, что я был всего лишь иностранным студентом, я получал стипендию три тысячи юаней, это примерно 30 тысяч рублей. Этих денег хватало на еду, на книги, на путешествия по стране, и еще осталось по возвращении в Россию. Объемы стипендии в Китае и у нас, даже если учитывать ПГАС, несопоставимы.

Находясь в Китае, я обнаружил, что в 80-х годах откопали могильную стелу* одного из авторов средневекового китайского историко-географического источника, который мы с научным руководителем, М.Ю. Ульяновым, успешно перевели и опубликовали. Я нашел текст стелы в интернете, но фотокопия была плохого качества, и меня заинтересовал первоисточник. На каникулах я поехал в город Линьхай, в трех часах езды на скоростном поезде от Нанкина. Там у меня была возможность сходить в музей и посмотреть на стелу своими глазами. 

*После смерти высокопоставленного китайского чиновника было принято возводить ему могильную стелу и записывать на ней заслуги и должности, которые он занимал при жизни.

О ВКР 

Моя дипломная работа посвящена китайскому историко-географическому источнику эпохи Юань, он датируется серединой XIV в. (1349-1370 гг.) и называется «Дао и чжи люэ» 島夷誌略, я обычно перевожу это как «Описание островных чужеземцев». Этот источник посвящён описанию того, как китайцы воспринимали страны к югу от Китая. Он содержит сведения о 99 политиях.* Это современная Юго-Восточная Азия, Арабский Восток, частично Африка. За три года я полностью перевел источник на русский язык, но перевод еще нуждается в доработке. 

Сейчас я пишу исследовательскую часть своей дипломной работы. Получилось проанализировать большой пласт материалов и выстроить систему китайских историко-географических источников о заморских землях с эпохи Сун (960 г.) по конец эпохи Мин (1644 г.). 

Я исследую, как менялось восприятие китайцами той или иной страны, какие политии возникали или исчезали. Параллельно я сравниваю эти данные с доступными внешними источниками – преимущественно арабскими и персидскими. Это кропотливая работа, но, как мне кажется, весьма интересная.

*Термин «полития» означает отдельную географическую единицу. В китайских географических источниках то, что именуется го 國 (дословно «страна») зачастую бывает отдельно взятым городом, портом и т.д.

О научном ассистентстве 

А.А. Сизова, у которой я являюсь научным ассистентом, занимается темой контактов Китая с Россией и Европейскими странами в середине XIX – начале XX веков. Я ищу статьи и монографии на эту тему на русском, английском, китайском языках, и, насколько могу, на французском и немецком. Мы с руководителем отбираем интересные материалы, и я перевожу из них наиболее важные места, которые потом используются в научных наработках. 

Зарплата небольшая, около 32 тысяч за три месяца с учетом вычета налогов, но нагрузка и зарплата вполне сопоставимы. 

О работе в Отделе Китая Института Востоковедения РАН

Моя работа в ИВ РАН началась с волонтерства. Наш преподаватель по древнекитайскому языку Д.А. Худяков направил меня и еще нескольких студентов в ИВ РАН заниматься архивами.

В Отделе Китая ИВ РАН работает много людей, охват тематик очень широкий – от гадательных надписей эпохи Шан,* исследований древнего Китая (эпохи Цинь, Хань) и сосудов бронзового века до исследований современной политики Китая, политики XX века (история гражданских войн Гоминьдана и КПК, войны с Японией и т.д.).

*Гадательные надписи на костях животных считаются древнейшими образцами китайской письменности. 

У каждого сотрудника есть своя сфера исследований, которая за ним закрепляется. Он занимается научной деятельностью, публикует статьи. Иногда проходят совместные заседания, на которых мы обсуждаем работу сотрудников нашего отдела. Например, если у кого-то планируется монография, мы делимся своими соображениями, даём советы и слушаем критику.

С 1990 по 2011 гг. Отделом Китая ИВ РАН руководил А. А. Бокщанин,* который в юности изучал экспедиции Чжэн Хэ,** а также китайские источники по странам южных морей в эпоху Мин. Моя тема тоже связана с внешними контактами Китая, поэтому мне стало интересно, осталось ли что-то из наследия А.А. Бокщанина, что еще не было опубликовано. Я планомерно исследовал архив и искал неопубликованные рукописи.

Сам архив был не разобран, всё лежало сплошной кучей, но мне удалось найти среди коробок много интересных материалов: две черновые неизданные монографии, ряд статей, переводы из китайских династийных историй.*** Сейчас я работаю над тем, чтобы отредактировать и прокомментировать эти материалы. Возможно, в будущем получится издать их в Институте Востоковедения РАН как дань памяти А. А. Бокщанину.

*А.А. Бокщанин (1935-2014) – историк-китаист, специалист в области средневековой истории Китая, доктор исторических наук. 

** Чжэн Хэ (1371-1435?) – путешественник и флотоводец империи Мин (1368-1644). Возглавил семь крупномасштабных морских военно-торговых экспедиций в страны Индокитая, Индостана, Аравийского полуострова и Восточной Африки. 

*** Династийные истории – официальные хроники правления династий в Китае. 

О конкурсе НИРС

Мне не совсем понятен принцип оценивания работы на НИРСе, так как эта система закрыта: мы не знаем ни кто оценивает, ни по каким критериям. Два года назад я подавал доклад на секцию «Востоковедение». Тогда моя работа ничего не заняла. В этом году я подал примерно эту же работу, немного её видоизменив, на секцию «История», и там она заняла первое место. Это показалось мне очень странным и необычным. При этом моя новая статья на английском языке, которую я в том числе подал на печать в зарубежный журнал, получила первое место в секции «Востоковедение». В целом, мне представляется, что если в работе есть научная новизна и видно личное участие человека, то рассчитывать на победу или призовое место более чем логично. 

О призовых местах на конференциях

Выдавать на конференциях места – это несколько странная практика, потому что конференция проводится, чтобы люди могли поделиться своими находками. Здесь не предполагается соревновательная составляющая, но почему-то на конференции «Ломоносов» в МГУ и на «Восточной Перспективе» в Вышке она присутствует. Я уже участвовал на конференциях в Китае и хочу попробовать в Европе.

Обычно нигде на конференциях высокого уровня, где докладами делятся профессора, PhD, места не предполагаются. 

Почему наука, а не перевод?

Проблема преподавания китайского и других восточных языков заключается в том, что преподается исключительно один аспект – общественно-политический перевод: «Си Цзиньпин встретился с тем-то, они провели совещание» и подобные штампованные фразы, которые меня никогда не интересовали. 

Занятие наукой дает возможность оставить свой вклад. В науке платят меньше, но есть стабильность: когда работаешь в РАН, нужно очень серьезно «проштрафиться», чтобы тебя уволили. Всегда можно найти дополнительные источники дохода, например, преподавание, но при этом заниматься тем, что тебе интересно. 

Как объяснить бабушке, чем ты занимаешься? 

Я пытаюсь восстановить средневековую китайскую картину мира, как китайцы воспринимали далекие заморские страны, куда ходили их Афанасии Никитины. Это в том числе позволит лучше понимать внешнюю политику современного Китая и историческую ретроспективу взаимодействия Китая с окружающими его странами. 

О планах и венце научной карьеры 

Как минимум магистратуру я буду оканчивать здесь, потому что за рубежом все магистратуры по фундаментальному историческому востоковедению платные. 

Я замечаю, что все меньше и меньше людей стремится заниматься наукой. Часто бывает так: приходишь в университет, не знаешь, что тебе исследовать в курсовой работе, и тебе назначают тему сверху. У некоторых интерес формируется в процессе, но у большинства – нет.

Нужна крупная реформа в отечественном востоковедении, чтобы можно было заинтересовать людей, показать им ту свободу, которую ты обретаешь, когда можешь сознательно исследовать то, что тебе действительно интересно.

Хотелось бы вовлечь молодое поколение в сферу востоковедения, чтобы студенты могли внести в нее посильный вклад. Если бы каждый востоковед в Вышке, ИСАА МГУ, РГГУ, РАНХиГС, ГАУГН и др. за время обучения перепечатал хотя бы десять архивных страниц, все архивы можно было бы быстро оцифровать. Я бы хотел способствовать созданию более дружелюбной, неконфликтной научной среды. 

Иногда учеба занимает много времени и мешает ведению научной деятельности. Программа «Востоковедения», по большей части, политико-экономическая, у нас много повторяющихся предметов. Эту систему тоже нужно менять, добавлять курсы, которые дают больше реальных знаний, а не пересказывают одну и ту же информацию разными словами. 

Чтобы что-то реформировать, необходимо занимать вышестоящую должность. Мне бы хотелось когда-нибудь возглавить тот же Отдел Китая или китайское направление в Вышке, чтобы можно было решать насущные проблемы сообща, вести двусторонний диалог не только с матерыми специалистами, но и со студентами. 

Бонус: что почитать про китайскую историю и культуру 

1. The Cambridge History of China / John K. Fairbank and Denis C. Twitchett (eds.). - Cambridge: Cambridge University Press, 1978-2020.
2. Science and Civilization in China / Joseph Needham (ed.). - Cambridge: Cambridge University Press, 1954-2004. 
3. История Китая с древнейших времен до начала XXI века: В 10 т. / гл. ред. акад. РАН С.Л. Тихвинский. – М.: Наука, 2013.
4. Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. / гл. ред. М.Л. Титаренко. — М.: Вост. лит, 2006.
5. Юань Кэ. Мифы древнего Китая / Пер. с кит., послесловие Б. Л. Рифтина. - М.: ГРВЛ "Наука", 1987.
6. Серебряков Е.А. Справочник по истории литературы Китая (XII в. до н.э. - начало XXI в.): имена литераторов, названия произведений, литературоведческие и культурологические термины в иероглифическом написании, русской транскрипции и переводе. - М.: АСТ: Восток-Запад, 2005.
7. Шефер Э. Золотые персики Самарканда. Книга о чужеземных диковинах в империи Тан / Перевод с английского Е. В. Зеймаля и Е. И. Лубо-Лесниченко. - М.: ГРВЛ "Наука", 1981.
8. Фишман О.Л. Китай в Европе: миф и реальность (XIII-XVIII вв.). - СПб: Петербургское Востоковедение, 2003.